voxfree.narod.ru

Когда диджеи были джедаями


Главная | Креатив | Слоганы | Журфак | Афоризмы | Диско | Карта | Портфолио

 

Игры и Конкурсы для дискотек и вечеринок

Дискотека 80х: Когда диджеи были джедаями

Первый блин
Приключение желтого портфеля
Волга – Победа – Волга
«Радиостанция» на Хвойной
Снесли елку
Open Air в новогоднюю ночь
Чемоданы «Острова сокровищ»
«Пленки, чешки, пустышки…»

Первый блин

Ленинград, 7 ноября 1977 года

Диджеем я стал, можно сказать, по собственной глупости. (Интересно, по-другому становятся диджеями?)

К нам в общежитие Ленинградского механического института, в котором я учился, приезжали группы «играть танцы». Танцы происходили в столовой с колоннами и высоченным потолком, одна из групп запомнилась – «Орнамент», одна из лучших в то время в Питере.

И вот, после очередных танцев с «Орнаментом» я возьми да и ляпни, мол, чего это мы платим общественные деньги гастролерам? Давайте сами устроим дискотеку!
– А кто будет диск-жокеем?
– Я.

У меня не было никаких оснований так заявлять. Ни музыки танцевальной не имелось, ни аппаратуры подходящей, ни опыта. Я даже ни разу не присутствовал на этом новомодном развлечении, а только слышал однажды по «Голосу Америки», и то давно, рассказ об американских рок-дискотеках.

Что ж, сказано «А», надо говорить «Б». Мобилизовал все свои пять или семь мало-мальски подходящих для танцев компакт-кассет. Попросил пару-тройку пластинок у приятелей-венгров. Ритмичной музыки набралось минут на 40. Я почему-то решил, что, когда они истекут, я смогу запустить свои «хиты» по новой.

Фонограммы должны были читать проигрыватель «Вега» и мой кассетный магнитофон Philips (на самом деле диктофон), привезенный отцом из-за границы. О существовании микшерных пультов я тогда не догадывался. Шнур от «вертушки» выдергивался из усилителя, вместо него втыкался шнур от кассетника – вот и все микширование.

Правда, со звуком нам повезло. В пеналообразном кинозале общежития, где решено был танцевать, имелась звуковая система киноустановки «КИНАП», дававшая громкий устойчивый звук хорошего диапазона частот. (Я потом много раз слышал об использовании на дискотеках акустики «КИНАП», и всегда о ней отзывались очень уважительно.)

Час дискотеки пробил! В магнитофонный микрофончик я объявляю песни и включаю музыку. В зале кромешная темень, впрочем, то и дело нарушаемая из-за открываемой двери. Зал быстро заполняется народом. Осень 1977 года – это в Ленинграде был момент, когда новое, только-только пошедшее в массы слово «дискотека» обладало магической силой. Написанное от руки на листе ватмана, оно легко собрало всю наличную в округе молодежь.

Мой репертуар быстро исчерпывался. Народ очень плохо принял столь обожаемую мной венгерскую рок-музыку, ранние хиты Stevie Wonder’а также не спасли положение. Стали приходить записочки с одним словом: «Children».

Зал битком, в зале темно, звук громкий, но дискотека – на грани провала. Я перестаю подавать голос, чтобы меньше напоминать о себе, сгибаюсь в три погибели на своем стуле, чтобы меня не видно было из-за аппаратуры и… тут приходит спасение!

Здоровенный парень из нашей общаги, которого я не знаю, предлагает принести свой магнитофон и свои записи. Мне хватило ума согласиться. Через несколько минут зал заполняет голос Donn’ы Summer.

В 1977 году Donna Summer – звезда № 1! Катушечный «Маяк» на скорости протяжки 19,5 м/мин дает несравненно лучшее качество звука, нежили мой кассетный Philips. Под треки знаменитого «двойника» Донны «Once Upon a Time» народ резко воспрял. Ни шатко ни валко начавшаяся дискотека, первая в общежитии на Обводном канале, завершилась успехом.

История имела продолжение. Инициативная группа акции продавала билеты – разрезанные пополам открытки с каким-то штампиком. Выручка составила свыше двух сотен рублей. На следующий день я, как зачинщик авантюры, взял эти деньги, пошел в радиомагазин и за 220 рублей купил усилитель «Электрон» с двумя колонками. Меня подкупило то, что в него можно было воткнуть одновременно два воспроизводящих устройства и микрофон, а также независимо регулировать громкость на каждой из линий.

Покупка нелепая, но, как очень скоро выяснилось, мудрая.

Еще через день меня вызвали в институтский профком и строго спросили, на каком основании мы продавали самодельные билеты и куда девали деньги. Я сказал, что о незаконности финансовой стороны не думал (в самом деле не думал), а на вырученные деньги для общежития приобретен усилитель. Вот паспорт с ценой.

Наверное, я выглядел достаточно идиотски, и в честность моих намерений поверили. Было приказано поставить усилитель на баланс профкома и запрещено впредь взимать деньги.

Но и это еще не все. Через пару дней меня нашел один из организаторов дискотеки и с потерянным лицом сообщил, что из кинаповских колонок (в запертом кинозале) исчезли все динамики. Видно, не один я оценил качество звука…

Тем не менее, джинн был выпущен. У нас имелись усилитель и колонки, пусть и плохонькие. Я познакомился с владельцем «Маяка» и записей Donn’ы Summer, Boney M., Silver Convention. (Через пару лет Коля даже приезжал на практику в Свердловск, и мы встречались.) В конце сезона, весной 1978-го проводились уже дискотеки со столиками, что было «круто».

Вот так 7 ноября 1977 года, в самую годовщину Октябрьской революции, состоялось мое диджейское крещение. Я тогда не догадывался, что дискотека станет моей основной работой, и надолго.


Приключение желтого портфеля

Свердловск (ныне Екатеринбург), начало 80-х

Закончили мы дискотеку в Доме культуры им. Гагарина. Вышли на остановку, что аккурат напротив входа в ДК – три шага ступить. Мой большой квадратный портфель из желтого кожзама стоит подле моих ног на мягком чистом снегу. В свете фонарей мерно кружат большие снежинки – красота!

Загружаемся в желтый – цвета портфеля – «Икарус», с шутками и прибаутками доезжаем до поселка Компрессорного завода, где я жил (~ 15 км от города), и уже на подходе к общаге я вдруг понимаю, что портфеля с нами нет. Он остался на белом снегу.

Драма в том, что в нем – все наши магнитофонные бобины, весь репертуар дискотеки!

Шансов, что желтый портфель, набитый модной музыкой, дожидается нас на остановке – ноль.

В большой печали собираемся у меня в комнате. По традиции пьем чай из майонезных баночек (почему-то в общаге никогда не хватало ни чашек, ни стаканов). Решаем, как будем восстанавливать музыкальную базу. К счастью, у моего напарника Саши Гаврилова есть копии ключевых хитов, правда, на больших бобинах, малопригодных для дискотеки.

Минуте на 10-15-й нашего скорбного совета в дверь стучат, входит совершенно незнакомый мне паренек, в руках у него – желтый портфель!

Он был на дискотеке, видел как мы сели в автобус, забыв портфель. Ему было известно, что мы с Компрессорного. Парень взял портфель, приехал в поселок (~ 10 000 населения), начал спрашивать встречных, «где живут ребята, которые проводят дискотеки». Молодежь Компрессорного нас знала, ему указали общежитие, дальше нетрудно.

Разумеется, паренек выслушал много наших «спасибо», мы напоили его чаем (возможно, из баночки – не помню). Были такие раззявы, что ни денег ему не предложили, ни контрамарку на дискотеку. (Сам он ни о чем таком не просил.)

А ведь парень нас избавил, во-первых, от больших затрат по закупке ленты, во-вторых, от геморроя по перезаписи (с неизбежной потерей качества). Не говоря уже о том, что многие треки оказались бы утеряны безвозвратно.

Не помню, чтобы я его потом видел на дискотеке. Во всяком случае, у сцены он не вертелся, мол, это я спас вашу дискотеку.

Честный и скромный оказался парень.


Волга – Победа – Волга

Свердловск (бывший Екатеринбург), 4 июня 1983 года

Наивысшим достижением, которого когда-либо добивалась наша дискотека «Остров Сокровищ» (именно так он называлась, куда бы я ни переезжал), стало первое место в конкурсе дискотек Свердловской области в 1983 году. Победа состоялась вопреки железобетонным обстоятельствам и благодаря безрассудству юности.

На этом конкурсе нас не должно было быть. Предусматривался зональный тур (Свердловская городская зона), и надо же так совпасть – именно на это время у нас давно уже был запланирован круиз по Каме и Волге по маршруту Пермь – Астрахань – Пермь.

Я решил, что прилечу с Волги на конкурс, а затем вернусь на теплоход. Без особой надежды попытался выпросить деньги на перелеты в комсомоле, но, разумеется, получил отказ. В самом деле, с какой стати организаторы стали бы материально поддерживать одного из участников?

Это не отбило у меня охоты провернуть блиц-криг. Со среднего течения Волги звоню в горком, уточняю дату зоны. Оказывается, надо вылетать из Волгограда. Прекрасно, я теряю только Астрахань. В Волгограде покидаю теплоход, покупаю билет на самолет за 40 рублей (треть месячной зарплаты инженера в то время), прибываю домой.

21 мая выхожу на подиум Дворца культуры «Урал», одного из крупнейших в Свердловске. На танцевальную программу отводилось 30 минут – это десять песен. Катушки я привез с собой, немного обескровив своего напарника Александра Гаврилова, который остался на «Мотовилихинском рабочем». Ничего, решил я, с теплохода публика от него никуда не убежит! :-)

Наша программа называлась «Регата». (Идею я подсмотрел в каком-то клубном журнале, но «начинка» была целиком оригинальной.) Я поделил зал на две половины – фрегат «Урал» и клипер «Свердловск», выбрал капитанов, водрузил им на головы бейсболки «Речфлот». Провел пару танцевальных конкурсов, конкурсы буриме, эрудитов и анекдотов. Успех в состязаниях фиксировался тем, что dj передвигал картонные кораблики на специальной диаграмме. Как водится, немного перебрал время.

Имели место две музыкальные фишки: когда сразу после рок-н-ролла врубил «Барыню», и когда в качестве финальной медленной темы использовал «Лунную сонату» в аутентичном исполнении классического пианиста Сергея Доренского.

Следующий день, 22 мая, посвятили тематическим программам. Это такой творческий изврат, когда публика сидит в креслах, а dj со сцены рассказывает о музыке и музыкантах.

Мы сработали по-простому: я держал спич со сцены, мой помощник Багичев проецировал на экран слайды. Давались иллюстрирующие музыкальные фрагменты. Программа называлась «Слово не воробей». Пафос был ложный, мол, как много глупых эстрадных песен! (До понимания, что поп-песня и должна быть глупой, я тогда не дорос.)

Сценарий сохранился. Вчера я попробовал его перечитать, но бросил с отвращением на третьей странице. Полный отстой, нудилово и коммунистическая пропаганда. Единственное, что меня извиняет – искренность. Я действительно ТАК думал.

Впрочем, имелась одна находка. Мы применили текстовые слайды. Проецировали на экран, например, такое: «Когда музыка пуста и порочна, народ распущен и ленив, дик и достоин презрения. Когда народ распущен и ленив, возникают беспорядки, слабеет армия, становятся хрупкими стены и враги угрожают Поднебесной». Древнекитайский философ Сюнь Цзы».

(Эти слайды мы потом долго использовали на дискотеках. Они зачем-то до сих пор валяются у меня на антресолях.)

Как это не странно, мой безумный план работал. На следующий день, 23 мая, я, выложив еще 40 рублей, приземлился в Волгограде и в положенное время вступил на палубу «Мотовилихинского рабочего», который теперь шел по Волге вверх. Вечером как обычно вел дискотеку на баке. Меня угостили чудесной астраханской рыбкой, и это единственное, что я узнал об Астрахани.

Едва вернулись домой, узнаем: у нас второе место по Свердловску и в танцевальной, и в тематической программах, и вы прошли в финал.

Трам-па-па-пам! Трам-па-па-пам! 4 июня. Мы вновь в огромном танцевальном фойе ДК «Урал». (Тематики в финале не было совсем. Вероятно, уровень того, что жюри увидело на зонах, членов подкосило.)

Показываем снова «Регату» с небольшими изменениями. (Программа-то утверждена! Подписана и проштампована круглой печатью – без этого было нельзя. Шаг вправо, шаг влево…) Мы на подъеме от «серебра» на зоне и от круиза. Все катит, все получается.

Результат – первое место! В 83-м «Остров Сокровищ» – лучшая дискотека Свердловской области (по версии обкома ВЛКСМ).

Тем летом мы получили много ангажементов в крупных ДК Свердловска и по области, а осенью «сели» в крупнейшем ресторане города «Космос». Но это уже другая история.


«Радиостанция» на Хвойной

Свердловск (ныне Екатеринбург), 1979-й – середина 80-х годов

В общежитии на улице Хвойной, многолетнем доме автора этих строк, имелся радиоузел. Все оборудование состояло из стандартного 100-ваттного усилителя. Аппарата вполне хватало, чтобы донести музыку и речь до 150 (примерно) комнат пятиэтажной постройки.

Дискотек, которые «Остров сокровищ» крутил в общаге, нам показалось мало, и мы стали еженедельно, кажется, по средам, проигрывать в прямом эфире актуальную музыку с фирменных дисков и рассказывать о группах.

Мы – это ваш покорный слуга и абориген общежития, энтузиаст Юрий Белых, отвечавший за техническую сторону вопроса.

Оказалось, что вести радиоэфиры трудно – от волнения не хватало воздуха, говорить гладко не получалось, хотя предмет вроде бы был известен. Пришлось «изобрести велосипед» – писать тексты заранее.

Со временем радио-активность стала наваждением. Я старался выменять новый диск ко дню эфира. Брал такси, чтобы успеть включить позывные (Пятая симфония Бетховена в обработке) в строго анонсированное время.

О радиопередачах извещали красочные рукописные афишки, которыми за несколько лет эфиров оказалась заклеена вся стена радиорубки.

Запомнилось несколько эпизодов.

Однажды меня очень приветствовал совершенно незнакомый мне паренек – когда я прокрутил диск Pieces of Eight (1978) группы Styx. Эта американская команда только набирала популярность в ССCР, знать ее считалось уделом «посвященных», и Styx в проводном радио уральской рабочей общаги стал для него знаком качества нашей дискотеки. С фанатом Styx'а мы стали соседями по комнате и даже, однажды ремонтируя свою жилплощадь, по трафарету многократно нанесли на стены слово Styx.

В другой раз в общежитии поселились столичные командированные. Им «повезло» прослушать «высокоинтеллектуальную» программу, построенную на стихах Поля Элюара и песнях на его стихи в исполнении Александра Градского. Москвичи дали понять, что никак не ожидали встретить в «диком» краю столь замысловатое культуртрегерство.

Через несколько лет после начала эфиров я узнал, что из поселка Компрессорного завода в общагу к знакомым девчонкам приходили парни, чтобы… через радиорозетку записать на магнитофон очередную программу.

Однажды в сопровождении председателя профкома пришел Александр Иванович, генеральный директор предприятия. Видимо, ему доложили, что вот мол, есть такая самодеятельность в поднадзорном жилом секторе. Внимательно осмотрел «иконостас» афиш на стене радиорубке. Крамолы, видимо, не нашел ни в «Чингис-Хане», ни в Iron Maiden и, ничего не сказав, удалился.

Передачи продолжались заведенным порядком и сошли на нет где-то в середине 80-х, когда дискотека «Остров сокровищ» стала работать и по будним дням и нужно было выбирать между радиоэфиром и живым танцполом.


Снесли елку

Свердловск (ныне Екатеринбург), начало 80-х

Первая и последняя наша дискотека в свердловском Дворце пионеров была новогодней. Мероприятие прошло в первые дни января очень успешно, но завершилось конфузом.

Дворец пионеров помещался в центре города в бывшей купеческой усадьбе – траченном временем классицистском архитектурном комплексе на высоком холме.

Под дискотеку отвели зрительный зал, сдвинув к стенам кресла. Возможно, в этом зале танцевали до революции. Добрую четверть площадки занимала огромная, под потолок, елка.

Организаторы решили чередовать дискотечные сеты с выступлениями ВИА Дворца. Это была ошибка. Подростковой группе трудно было состязаться с дискотекой, к тому же, простите, одной из лучших в то время в Свердловске.

Отыграли мы первый сет. На авансцене группа. Ребятам очень сложно, все ждут продолжения диско. Я за кулисами размахиваю руками. Выглядывает из-за занавеса руководитель ВИА:
– Помогает?
Мне в самом деле махания руками и приседания помогали поймать драйв. Я тогда не слышал о методе Мейерхольда, у которого нужная сценическая эмоция возникала из пластики актеров. Мейерхольд ставил прыжки, падения…
– Помогает, – отвечаю.

Выскакиваю, как черт из табакерки, на авансцену. Ставлю самые свежие хиты, записанные в новогоднюю ночь «из телевизора» (музыка тогда доставалась трудно, использовали все возможные каналы). Эмоциональный градус растет.

Подбегает молодежь, жалуется, что мало места – мешает елка, лампочки на которой, к тому же, не горели. Мне бы включить голову, хотя бы посоветоваться с устроителями. Нет, командую:
– Парни, сдвигаем елку в угол!

Парней не пришлось просить дважды. Через пару мгновений провинившееся дерево поставлено в угол, площадка расчищена и дискотека продолжается. Только в педагогах я чувствую какую-то нехорошую перемену. Однако нам позволили спокойно уехать.

Зато когда через несколько дней я явился за гонораром, пришлось выслушать подряд несколько выговоров – и электрика, и начальницы, и еще кого-то. Оказывается, елку готовили к детскому утреннику, она была подключена к сети, хотя, вроде бы, и не запитана. Сдвинув елку, мы порвали провода, испортили большую подготовительную работу.

Гонорар, копеечный, все же заплатили. Поняли также, что дискотека на подъеме – это цунами.


Open Air в новогоднюю ночь

Свердловск – Каменец-Подольский – Сергиев Посад, 80-90-е годы

Самая первая новогодняя дискотека на площади перед Домом культуры «Машиностроитель», где я служил штатным диджеем, прошла, кажется, в ночь с 1982 на 1983 год. Зимы на Урале суровые, поэтому не было и речи о том, чтобы выносить аппаратуру на улицу, как это делалось 9 Мая.

Я с аппаратом и в шубе поместился за стеклянной стеной танцевального фойе на втором этаже нашего типового ДК, колонки выставил в окна по соседству, подсветил себя, чтобы не быть анонимным «диктором», и ровно в 1.00 пустил позывные.

Гулянье длилось до 6 утра, мне даже удавалось дистанционно организовать конкурсы под елкой на площади, хотя стекло мешало обмену энергиями. (Вход в ДК, разумеется, был наглухо перекрыт.)

С 1983 по 1987 год ни одна новогодняя ночь не прошла в поселке Компрессорного завода под Свердловском «в сухую», без дансинга на снегу.

Самые правильные новогодние дискотеки «наполнили вселенную шумом и пылью» в украинском городе Каменец-Подольский, куда я переехал в 87-м. Правильность состояла в том, что в условиях плюсовой температуры dj с аппаратом помещался на грузовике среди гуляющей толпы. Музыкальный и игровой элементы шоу находились под полным контролем диджея. Был абсолютный контакт с народом.

В провинциальной Украине гораздо больше соблюдались святочные традиции, нежели на Урале. Среди народных масс ходили колядники со звездой, едва ли не четверть репертуара составили зажигательные украинские народные пiснi и танцi. Вот только снега не случилось ни и в первый, ни во второй год.

Лет пять назад я заезжал на день в Каменец-Подольский. На площади, где город танцевал в новогодние ночи, возводили храм.

Самая красивая дискотека имела место в подмосковном Сергиевом Посаде, куда я с семьей перебрался летом 91-го. Состоялось «новогоднее чудо» в 1992 или 1993 году исключительно из-за гения места. Мы помещались на балкончике Дворца культуры им. Гагарина – памятника сталинской архитектуры. Фасад его эффектно подсвечивался (постарался радист ДК Валерий Волков). Новогоднего шарма добавляли высокие «кремлевские» ели в снегу. Dj был на пике опыта и формы…

Самые «провокационные» дискотеки прошли на Красногорской площади у Лавры. В советском Загорске была традиция устраивать народные гулянья под стенами Троице-Сергиевой лавры. Так боролись с религией. По инерции в первой половине 90-х главную городскую елку с пятиконечной звездой на макушке по-прежнему ставили у Лавры, хотя в Новый год у православных пост.

Музыку мы крутили из окон старинных Красных торговых рядов. В одну из ночей чуть не приключился форс-мажор. В спешке я столкнул наружу новую, только что купленную администрацией колонку. Если бы она упала со второго этажа, получились бы дрова. К счастью, 100-летнее здание Торговых рядов имеет мощный козырек вдоль фасада. Этот козырек и толстый слой снега на нем непостижимым образом удержали 40-килограммовую дуру, и я втащил ее обратно. Об этом эпизоде никто не знает, «колюсь» впервые.

Самая массовая новогодняя дискотека оказалась и самой последней моей Open Air. В 2000 или 2001 году, точно не помню, руководители районного комитета по культуре Николай Хохлов и Валерий Вересов установили на Советской площади Сергиева Посада проекционный экран, где транслировалось обращение президента, фильм о районе, музыкальные клипы. У елки поставили сцену (впрочем, сцену здесь ставят каждый год для награждения детей за игрушки-самоделки).

Народу собралось несколько тысяч. Одно было плохо: фонограммы шли из микроавтобуса, и, значит, dj был лишен своего главного оружия – оперативного управления ритмом праздника, креативных репертуарных решений. Пришлось брать конкурсами и играми и …уворачиваться от летящих на сцену бутылок.

Справедливости ради надо сказать, что у рубежа тысячелетий в Новый год я чаще вел анимационные программы в ресторанах Сергиева Посада. Мне больше понравилось бы выходить на площадь, но в ресторанах платили больше…

Юноше, обдумывающему, не стать ли ему диджеем, честно скажу: будь готов много новогодних ночей провести за пультом. (В моем случае – почти 20 Новогодий подряд.)


Чемоданы «Острова сокровищ»

Свердловск – Каменец-Подольский – Сергиев Посад, середина 80-х – середина 90-х

«Остров сокровищ», вероятно, была одной из немногих в СССР дискотек, которая работала исключительно на «сорокапятках». Увы, не о грампластинках на 45 оборотов в минуту речь. Нам они были недоступны да и ни к чему, поскольку в то время правильных дискотечных пультов ни у кого среди нас не было.

Наши «сорокапятки» или «синглы» – это были магнитофонные бобины самого маленького размера, сантиметров 10 в диаметре. На них наматывалось ровно столько пленки, чтобы хватило записать одну песню. На торце картонного футляра, в котором продавались эти бобины, писали название трека и указывали темп: «+» – быстрый, «-» – медленный, «х» – ни рыба ни мясо, средний.

Таких «синглов» в лучшие годы имелось два чемодана – около 200 штук, что покрывало все потребности в актуальной музыке, как сугубо дискотечной, так и свадебной.

К сожалению, эти «сорокапятки» придумали не мы. Идеей поделился кто-то из свердловского горкома комсомола, который видел подобную систему на одной из дискотек.

Возня с лентой занимала много времени, и самой ленты уходило вдвое больше, чем при обычной записи на нормальную катушку 375 или 525 метров. Зато dj в любой момент времени имел мгновенный доступ к любому номеру, что позволяло делать самые неожиданные миксы. В середине 80-х была достигнута оперативность в обращении с репертуаром, которая стала всеобщим стандартом лишь десять лет спустя, когда вошли в обиход минидиски и CD.

Я засекал: чтобы взять из чемодана футляр, вынуть из него бобину, заправить ленту в лентопротяжку магнитофона, закрепить начало ленты в ведущей «пустышке» и нажать «Воспр.» мне нужно было 4 секунды. Кажется, я и сегодня мог бы проделать эту операцию с закрытыми глазами.

Главное, что дали «сорокапятки»: мы избавились от геморроя по бесконечной перемотке магнитофонных бобин во время дискотеки и лихорадочных поисков начала каждой следующей песни. Можно было полностью сосредоточиться на программе.


«Пленки, чешки, пустышки…»

80-е годы

Не помню, чтобы я, отправляясь проводить дискотеку, забывал магнитофонные ленты с записями. А если забывал, – возвращался: без музыки дискотеку не проведешь. Так что «пленки» всегда были с нами – в портфеле или, позднее, в специальных чемоданах.

«Чешками» мы с некоторых пор стали называть любую легкую обувь – туфли или кеды, – в которые я переобувался перед дискотекой, поскольку никогда не сидел, любил подвигаться под музыку вместе с народом, а делать это в зимних сапогах неудобно, жарко. Да и непрофессионально выходить на сцену в уличной обуви.

Возникли «чешки» так. Как-то раз мы уже собрались покинуть «поле боя» после одной из дискотек на выезде, как девушка обнаружила завалившийся за стулья пакет с моей «сменкой» и остановила всех властным криком: «Эй, а чешки?!»

Это прозвучало свежо и забавно и, хотя сценические туфли никак не походили на танцевальные чешки, слово к обуви намертво приклеилось. Дома я до сих пор почти любую обувку могу назвать «чешки», чем сержу детей.

Вот так дискотека обеднила мой язык.

«Пустышки» – это пустые, без пленки, магнитофонные бобины, на которые наматывалась магнитная лента при воспроизведении. Их требовалось минимум 5-7 штук, чтобы сразу несколько катушек, перемотанных до нужного места, были в работе.

Случалось, что пустышки забывали, и приходилось пускаться во все тяжкие. Ленту наматывали на катушки с лентой же. Лента с катушки сваливалась, путалась. Катушка с избытком ленты не умещалась на магнитофоне – приходилось снимать верхнюю крышку. Мучение!

Под «протиркой» понимались пузырек с медицинским спиртом, спички, вата. Магнитный слой с ленты осыпался, забивая собой звукоснимающую головку. Так что протирать голову спиртом через каждые 3-4 песни стало инстинктом. К счастью, среди нас не было алкоголиков, и спирта в пузырьке хватало надолго.

Забыть «протирку» – это была драма почище, нежели остаться без «пустышек» или «чешек». Грязная «голова» убивала высокие частоты, звук шел как из глубокой бочки, звуковой брак всем «бросался в уши».

На свадьбах под рукой всегда была сорокаградусная. Но на дискотеке не станешь же вопрошать в микрофон: «Народ, у кого есть водка?»

Чистили голову чуть ли не слюной. Запускали звук в режиме моно с одной дорожки, той, что почище звучала.

Чтобы не забывать эти важные мелочи, я, собираясь на дискотеку, стал произносить формулу: «Пленки, чешки, пустышки, протирка». Помогало.

Сказанное не означает, что автор с юности склеротик. Просто когда позади 1000 дискотек, чисто статистически накопились единичные ошибки. Но они-то и запомнились.



© Игорь Борисов 2003-2013
Rambler's Top100
Используются технологии uCoz